Записку ему передал домовик. Тот в свою очередь получил её от одного из посредников, которые никогда не знали своего нанимателя в лицо. Нормальные меры предосторожности, пожалуй, даже слишком слабые с учетом его уровня в РК. Но пока все работало практически идеально, и в том, чтобы эти меры усиивать, не было нужды. Кроме того, будучи в общем и целом волюнтаристом, считая что история меняется от каждого чиха, Нотт относился к своей жизни как истинный фаталист. В конце концов, умирают все, и разница в сто лет для истории совершенно не принципиальна. Возможно, именно поэтому, прочтя записку, он сунул её в нагрудный карман, усмехнулся, а в назначенный день и час, выпив очередную дозу оборотного, аппарировал в Уилтшир. Около самого сооружения появиться было невозможно - слишком сильный магический фон - поэтому пришлось немного прогуляться. Совершенно нетипичный для начала года мороз предвещал дождливое лето и не самую приятную прогулку для тех, кто вышел из дома, не позаботившись узнать, не слишком ли холодно на улице. Нотт поежился в тонком маггловском пальто, но делать было нечего, и он быстро зашагал к камням, надеясь согреться хотя бы так.
Офелия в этом плане, как оказалось, была гораздо предусмотрительнее. Мало того, что её мантия была оторочена мехом, так она еще и появилась на четверть часа позже, чтобы не мерзнуть лишний раз.
- Ты считала, что я не прийду. Почему? Я создаю впечатление человека, который не держит свое слово?
Он был недоволен. Но не погодой и не опозданием. А лишь тем, что "буду скучать" в её понимании оказалось "вспомню о твоем существовании через пару месяцев". Хотя отчасти он злился сам на себя за то, что, как оказалось, ему вообще было до всего этого дело.
- Как тебя встретила семья? Никаких проблем? Никому не пришлось убеждать твоего Фоули в том, что ты все еще подходишь для этого взаимовыгодного брака?
Нотт подстроился под шаг Офелии, чтобы идти рядом с ней, но говорить продолжал не глядя на девушку, а вглядываясь в так контрастировавшее с морозом чистое голубое небо.
- Кстати, как тебе перемены, которые произошли благодаря нашим с тобой усилиям? Лондон бурлит. Магглорожденные ликуют. Аристократия сидит по свои особнякам, опасаясь лишний раз сунуть нос в Министерство. Законодательное собрание завалено законопроектами, уравнивающими возможности людей различного происхождения. Америка сбавила обороты, если не сказать закончила, многолетней информационной войны и объявила о начале стратегического партнерства с Британией. Зато какие ноты протеста посылает Германия - зачитаться! И все благодаря твоему отцу. Он у тебя просто герой.
Кантанкерус вдруг остановился и резко обернулся к девушке, даже не притормозив на крутом повороте беседы.
- Почему ты хотела меня видеть?

Он выслушивал сбивчивую речь девушки, молча следуя рядом. В том, что Малфой действительно успокоился и простодушно поверил рассказу о четырех дня сна, он не верил. Хотя, конечно, Визериус вполне мог сделать вид, что именно так и обстоят дела, чтобы допросить дочь в какой-то менее удачный момент. Впрочем, это не должно было стать проблемой: Офелия не узнала ничего критически важного, такого, что могло вывести интересующихся на след РК. Правда, она могла при желании аппарировать теперь к тому дому, где провела это время, но едва ли нашла бы там что-то интересное для себя: дом принадлежал теперь той маггловской девушке, благодаря которой Офелия побывала в Эдинбурге. Кантанкерус считал это более чем достойной ценой за один-единственный волос. 
- Браки аристократии редко строятся на любви и взаимопонимании. А тем, кто пытается против подобного уклада вещей возразить единственным доступным способом, иногда достается проклятие в спину, не так ли? Так что твои отношения с потенциальным мужем в этом плане не уникальны. Впрочем твой арсенал способов протеста значительно шире, как мне кажется. Ты не так уж и беззащитна.
Мороз в сочетании с такой типичной для островов высокой влажностью заставлял лицо неприятно неметь. Нотт раздумывал над тем, сколько раз Малфой намерена обойти сооружение по окружности и носит ли подаренный кулон, а если нет, то не проще ли без особых церемоний прямо отсюда аппарировать куда-нибудь, где потеплее. Но решил, что это будет не очень-то удачным напоминанием об их откровенно говоря странном знакомстве.
- Колония? Ау, Офелия, на дворе не восемнадцатый век, колония уже почти полтора века как независимое государство, которое, спешу заметить, вполне процветает. И игнорировать его несколько недальновидно.
Примерно настолько же недальновидно, как игнорировать толпы магглов у себя под боком, запирая себя в своем кажущемся безопасном мире.
Предположения о дальнейших возможных планах РК поражали. Нотт даже не улыбнулся - оскалился, понимая, насколько он далек от воплощения этой стратегии в жизнь.
- Убить Гриндевальда? Это решило бы некоторые проблемы, не так ли. Однако же, боюсь, сам он не будет в восторге от этой чудесной идеи. Что создает некоторые препятствия. Например, его необходимо обнаружить для начала. И желательно не в тот момент, когда он выступает перед широкой публикой и, разумеется, ожидает нападения. Впрочем, о чем это я, как тебе вообще пришла в голову об убийстве этого человека, который не сделал тебе ничего плохого!
Её утверждение о новообретенной лояльности к магглокровным заставило Кантанкеруса радостно и широко улыбнуться. Долгие размышления определенно пошли девушке на пользу.
- Что ж, это прекрасно, определенно прекрасно. Да, я, признаться, удивился, когда ты не стала уточнять статус моей личной крови перед тем, как назначить встречу. Еще немного моего губительного влияния, и ты, должно быть даже не побрезгуешь поздороваться с кем-то из магглорожденных за руку. Хотя нет, ты ведь считаешь, что моих сил не хватит, чтобы настолько изменить мир. А почему, кстати? Уже два месяца все думаю над этими твоими словами. Скажи мне, неужели, по-твоему, этот мир действительно настолько сложно поменять? Лично мне он кажется настолько неустойчивым, что стоит только подтолкнуть его в нужном направлении, и перемены накроют нас лавиной. И, если не секрет, что же все-таки заставило тебя передумать? Твои рассуждения, пока ты гостила у меня, казались довольно искренними и категоричными.

- Среди того белого дня тебе не к кому было обратиться за помощью, а теперь есть.
Он пожал плечами, как будто объясняя очевидные вещи. Впрочем, все эти разговоры о надвигающейся свадьбе не слишком-то вдохновляли.
- Ты права. В самом деле, перспективы туманные. Кто знает, состоится ли вообще этот брак. Времена сложные и опасные. Так что не будем об этом.
Нотт улыбнулся, наблюдая за патриотическими порывами девушки, пусть они несколько и запоздали. "Колония", по его скромному мнению, была достойна уважения хотя бы потому, что сумела за незначительный в общем период пройти путь от заокеанского пристанища для сумасшедших, авантюристов и преступников до государства, с которым приходилось считаться всему миру, и маг был уверен, что это далеко не предел американских возможностей. Конечно, нельзя было отрицать, что многого страна добилась именно благодаря тому, что у власти там стояли потомки этих самых сумасшедших, авантюристов и преступников. Но средства ведь не имеют значения, когда есть результат.
- Уврен, король Георг, как и любой другой здравомыслящий маггл, согласился бы еще и с тем, что магия - это детские сказки. Нет ничего невозможного. А мысль побывать в Штатах и подавно не относится к разряду неосуществимых. Но не сейчас, нет. Твой отец мне бы этого не простил.
Только вот та информация, которая прозвучала потом, отбила всякую охоту острить и стерла с лица Кантанкеруса улыбку. Выслушивая краткий пересказ семейной истории, он пытался сопоставить эти факты с уже имеющимися и пока что терпел поражение.
- Вот как. Я не знал, - обычно за такими словами должно было следовать выражение сочувствия и извинения за случайно затронутые болезненные воспоминания, но не в этот раз. - Значит твой кузен - жертва режима. Даже странно, что я до сих пор ничего о нем не слышал, не находишь? У него есть какие-то особые причины умалчивать о своей семейной трагедии и не пытаться что-нибудь изменить?
Что-то определенно не сходилось. Конечно, не все пострадавшие от деятельности РОБ моментально бежали записываться в ряды РК, иначе эта война уже давно была бы выиграна. Но так или иначе они заявляли о себе, о них знали и держали на заметке, зачастую получая от них поддержку, которая могла бы показаться незначительной, но благодаря массовости вовсе не была таковой. О кузене Малфоев однако Нотт не знал ничего. И это было странно. И, разумеется, в ближайшее время это будет исправлено.
- Нет, останемся. Но, если зайдем в круг, возможно, там будет немного теплее, и не будет ветра. Хотя вполне может оказаться и наоборот: Стоунхендж весьма непредсказуем.
Он перехватил руку девушки, кивком приглашая зайти внутрь сооружения, значение и смысл которого еще долго будут оставаться загадкой для маггловских ученых.
- Это может показаться странным, но мысли не мешают мне действовать. Поэтому да, думал. Иногда. -мужчина опять улыбнулся, услышав её "в-третьих". - Потому что если ты будешь лгать, я сразу пойму это. А в таком случае, какой смысл.
Все с той же улыбкой он покачал головой. Офелия выглядела как никогда решительно, и намеренной идти до конца в подтверждении или опровержении своих догадок. Нотт не менее пристально рассматривал девушку, даже сожалея о том, что так редко видит выражение такой готовности действовать на её лице. Ей определенно шло. А развевающиеся пряди волос, опять выбившиеся из прически, придавали её образу чего-то такого, что будь Кантанкерус художником, он непременно написал бы с неё какое-нибудь эпическое полотно о событиях Французской маггловской революции.
- Возможно, потому, что не могу сказать, что в самом деле хорошо его знаю. Встречный вопрос: а почему, собственно, факт этого знакомства так для тебя важен?

Отредактировано Cantankerus Nott (2015-01-05 00:51:17)

- Я допускаю самые различные возможности. Вероятности, если хотите. А Америка - это всего лишь, - он неопределенно махнул рукой в ту сторону, где по его мнению, располагалась "колония", - один портал. Вовсе не обязательно куда-то там "подаваться". Самое главное, что есть там - не Статуя свободы или еще какие-нибудь достопримечательности. Нет, главное - люди. Идеи. Они очень отличаются от того, к чему привыкли мы. Могут иногда показаться по-настоящему странными, но они интересны, очень интересны.И для того, чтобы познакомиться с ними, достаточно просто побывать там, не особо беспокоясь об экскурсионной программе.
Надо было признать, что несмотря на то, что корни у них общие, Британия от Штатов была куда дальше, чем от, к примеру, Германии. И дело было вовсе не в разделяющим страны океане.
- А политическое устройство у них совсем другое, все эти штаты, почти что государства внутри государства. И тем не менее, мне они кажутся куда более сплоченой нацией, чем мы сами. Впрочем, нет смысла просто пересказывать это - стоит увидеть.
Слушая собеседницу, всеми силами пытающуюся спасти своего родственника от загребущих лап РК, Кантанкерус задумчиво поскреб подбородок.
- Вербовать? - растерянно переспросил он, с недоумением глядя на девушку. - Неужели я в самом деле создаю впечатление человека, который вербует все, что движется? Нет, Офелия, я пока совершенно не планируя втягивать вашего кузена в ту войну, куда его так или иначе уже втянули. Но ситуация для меня складывается неясная. А я не люблю не понимать, это несколько нарушает спокойный уклад моей мирной жизни. Я просто присмотрюсь к нему. Он даже не заметит.
В круге и в самом деле было теплее. Если снаружи, несмотря на ветер, каким-то образом даже задержалось немного снега, то здесь ничего подобного не было и, присмотревшись, Кантанкерус увидел в траве бледно-желтые первоцветы.
- Да-да, верно. Древняя магия, которая была древней уже тогда, когда в Англии ничего не слышали о Малфоях. И знание о ней уходит. А мы все - и магглорожденные, ратующие за терпимость, и аристократы, требующие удалить чужаков из якобы их мира - забываем о том, что сами были чужаками, что сами и не думали быть терпимыми, истребляя других. Мы используем в своей магии латынь, даже не подозревая, какой невероятный пласт древнейшей магии находится у нас под рукой. Но кто-нибудь обязательно о ней вспомнит, стряхнет с неё пыль, объединит с такой же древней и забытой магией континентальной Европы и предъявит нам во всей её прекрасной и смертельной мощи. И тогда сегодняшняя "война" покажется нам детской игрой.
Кто знает, может, поэтому она и чувствовала себя здесь так неуютно, может, камни почувствовали в ней чужую кровь и защищались таким образом. Лично самому Нотту, хоть и его предки не имели отношения к кельтам, здесь было совсем неплохо. А внутри круга - так и подавно. Правда, и он не мог не заметить каких-то странных изменений. Вместо сарказма его тянуло на какие-то долгие и нудные философствования. Впрочем, это могло быть просто совпадением.
В ответ на очередной приступ любопытства в отношении способности обнаруживать ложь, Нотт лишь потер тыльную сторону ладони под перчаткой. На пальце под фамильным перстнем, наверно, когда-нибудь образуется ожог - следствие работы в средоточии лжи. То есть, политики.
- Я просто понимаю. Если есть рзультат - не все ли равно, какими именно средствами он достигнут?
Он был уверен, что Малфой вполне могла бы сражаться, несмотря на все то, что сейчас пыталась доказать. Дело только в мотивации. Конечно, ей и правда нет смысла рисковать всем ради каких-то неизвестных ей магглокровок. Другое дело, станет ли она так же упорствовать, если война коснется непосредственно её и её семьи. Нотт готов был поставить состояние на то, что она будет той еще валькирией, защищая все то, что ей на самом деле дорого.
Впрочем, пока что вполне можно было обойтись и без этого.
- К сожалению, Офелия, что касается управления магглами, все не так просто. Для начала такой шаг требует согласованных действий всех магических правительств мира, что само по себе - утопическая идея, которая может быть осуществлена только в том случае, если кто-то все же получит в свои руки мировое господство, а вам бы ведь этого не хотелось, не так ли? Во-вторых, даже если бы все получилось, какое-то время, возможно, мы сможем управлять ими. Но потом... То, что нам доступно то, что недоступно им, не может не породить зависть. А там недалеко и до ненависти. Думаешь, долго мы продержимся против толпы ненавидящих нас подчиненных? Долго ли их будет сдерживать страх?
Офелия все так же смотрела ему в глаза с каким-то особым выражением решимости, и наконец объяснение этой самой решимости нашлось. Девушка назвала имя и теперь ждала то ли со страхом, то ли просто с любопытством. Чего ждала - паники, признания, раскаяния во всех смертных грехах? Кантанкерус улыбнулся и пожал плечами.
- Имена... Ты придаешь им слишком много значения. Пусть бы и так. Что это меняет, Офелия?

Отредактировано Cantankerus Nott (2015-01-05 11:36:16)

Вопрос насчет наследника Мелифлуа Нотт оставил без ответа. Просто потому что и сам не мог точно объяснить, что именно так его беспокоит. В этом предстояло разобраться и, скорее всего, найти какое-нибудь совершенно банальное объяснение этим невысказанным странностям. В любом случае, беспокоиться французу было совершенно не о чем: никто не собирался через силу тянуть его в подпольное сопротивление, раз уж он сам не пожелал выступать против обидчиков.
- Все просто, Офелия. Подавляющее большинство людей считают, что если бы власть была в их руках, все было бы значительно лучше. Кто-то старается её получить, кто-то любит поговорить о том, какое отвлатительное правительство стоит у руля. Кто-то молчит. Но все они в той или иной степени ненавилят тех, кому достатось то, что не досталось им. Магглы будут ненавидеть нас не только за то, что мы правим, но и за то, что магия - в наших руках. Можно заставить их уважать себя. Возможно, даже любить - через боль и страх, разумеется. Но не навсегда. Как только у них появится возможность ударить в спину - они ударят. Впрочем, это всего лишь мое мнение. Но едва ли когда-нибудь нам выпадет шанс проверить.
Лучше бы не выпал...
Аргументы о важности имен, которые так горячо приводила Офелия, заставили его опять равнодушно пожать плечами. Жест, кажется, раздражал девушку, но Нотт ничего не мог поделать.
- Если имя так важно, может объяснишь мне, чем Кантанкерус Нотт лучше Джона Локка? Что лично для тебя меняется, когда ты начинаешь видеть во мне однокурсника своего брата или еще кого бы то ни было?
Он отпустил наконец руки девушки, сунул ладони в карманы и опустил голову, рассматривая пробиваюшиеся сквозь землю не слишком уместные в январе цветы.
- Это игра. По крайней мере, так было с самого начала. Сейчас, - он рассеянно пнул какой-то небольшой камень, отколовшийся от монолита, - тоже, наверно. Только правила изменились и ставки поднялись. И выйти из неё не одержав победу - или не проиграв - вряд ли получится.
Кантанкерус только скривился, выслушав монолог о своем неиспользованом потенциале. Девушка почти слово в слово повторяла слова отца, даже с тем же недоуменным выражением. Это могло бы быть забавным. Но не было.
- Мне не интересно делать политическую карьеру. Не интересно поддакивать сильным мира сего для того, чтобы получить очередное повышение. Не интересно видеть свои колдографии на первых полосах, а под ними - фразы из своих речей, те, которые уже тысячи раз говорили до меня. Почему я вообще должен стремиться к такой жизни?! Я считаю, в Британии слишком спокойно. Скука. Болото. Я собираюсь сделать все возможное, чтобы осушить его, чтобы на его месте появилось плодородное поле. И мне не важно, кто именно будет распоряжаться урожаем - аристократы или магглорожденные - это незначительные детали. Важно что-то делать.
Нотт отошел на несколько шагов в ту сторону, куда сам для себя умозрительно поместил страну великих возможностей. Офелия продолжала говорить, и он, глядя на яркое зимнее небо, лишь невесело улыбнулся в ответ на пассаж о своем психическом здоровье.
- Это было бы удобно, правда? Свалить все свои зверства на какую-нибудь "вторую сущность". Кстати, какие зверства? Можешь назвать хоть одно?
В общем, сам он прекрасно знал, что руки у него отнюдь не чистые. Впрочем, Малфой, конечно, едва ли была в курсе подробностей его деятельности как "универсального специалиста". Так что обвинение, пусть и попало в цель, было выпущено вслепую.
- Может ты и права. Может быть, я и правда не больше, чем местный сумасшедший, а от того, что я делаю, будет только хуже. Только остановиться уже не получится. Единственное, что я могу сейчас сделать - это посоветовать тебе держаться от всего этого подальше. И от меня. Хотя меньше всего я в самом деле хочу давать такой мудрый совет.

- Может быть, Офелия, кто-нибудь из твоих детей решится на такой эксперимент. И может быть мне на склоне лет даже будет интересно наблюдать за ним из своего кресла-качалки. Может, я отнесусь к нему с изрядной долей философского спокойствия потому что буду знать, что мне осталось не так уж и долго в этом рушащемся мире. Впрочем нет, глупо. Я не доживу до старости.
Даже представить себе такую картину было бы странно. Кантанкерус был явно не из тех людей, которые могут позволить себе мечтать о спокойном закате жизни в кругу любящей семьи. Во всяком случае, в те редкие моменты, когда он вдруг задумывался о будущем, перед его внутренним взором не появлялось ничего, кроме все того же полотна Жака-Луи Давида. В очередной раз усилием воли прогнав видение из памяти, мужчина заставил себя улыбнуться.
- А знать - это самое важное, да? Даже когда нет возможности эти знания использовать? Ну вот ты знаешь. И что, мир перевернулся? Ты изменилась от этого знания, или, может, я изменился?
Он оперся на тот же валун, к которому прижималась спиной девушка, и буквально физически почувствовал силу, которая циркулировала в этом внешне, казалось бы, мертвом сооружении. Древнюю силу, которой не было дела до чьих-то интриг, войн или чувств.
- Что поделать, не всегда все получается именно так, как задумано. Остается проследить за тем, чтобы сыграть эффектно. И, если повезет, уйти со сцены до того, как висевшее на стене в первом акте ружье все-таки выстрелит, если ты понимаешь, о чем я.
А еще заставить режиссера сомневаться в том, что он режиссер. Но это уже верх мастерства, не всякому актеру под силу. Выполнить бы хотя бы программу-минимум.
- Почему же разрушить... Преобразовать. Или трансфигурация тебя пугает тоже? Интереснейшая наука, которая позволяет создать живое из неживого. То что я делаю, ей сродни. И почму бы мне не отказаться от кресла в Министерстве ради того, что я считаю не только правильным, но еще и интересным. Ты считаешь, все поголовно хотят быть министрами?
Что ж, ему определенно было бы интересно послушать версии Офелии насчет того, на что он способен. Это, конечно, характеризовало бы больше её саму, чем его, но это было бы  к лучшему. В ответ на предложение поиграть в подсказки Кантанкерус только красноречиво промолчал. На его взгляд самохарактеристика как "универсального специалиста" уже давало один значительный ключ к ответу на вопрос. И, наверно, впервые со времени их странного знакомства он не ответил на улыбку девушки, а лишь нахмурился сильнее.
- Не абсолютно. В любой момент, хотя бы и прямо сейчас, ты можешь вернуться домой и выбросить из головы все эти политические и военные игры. И быть уверенной в том, что ни Джон Локк, ни его вторая сущность тебя больше не побеспокоят. Я не имею привычки навязывать свою компанию тем, кто ею тяготится. Если пожелаешь, - он склонил голову вежливом полупоклоне, - Рори даже книг больше не принесет. Ни мои бессмысленные игры, ни Америка, ни что другое не отвлечет тебя от столь важных забот о благотворительности и приближающейся свадьбе. Достаточно одного твоего слова, и я исчезну из твоей жизни.
В руке Нотта появилась палочка, и он, забыв о магическом фоне и опасности расщепления, готов был аппарировать при первой же прямой просьбе оставить благородную дочь Малфоев в покое. Одно напряженное мгновение за другим - просьба не поступала, и маг заметил, что сжимает палочку так, что костяшки пальцев побелели.
- Решайся. Хоть на что-нибудь, черт возьми!

Отредактировано Cantankerus Nott (2015-01-08 11:30:11)

Нотт быстро взглянул на неё и опять отвел взгляд. Офелия била по больным местам.
- При чем здесь мой отец? Разумеется, он не в курсе. Но ты можешь восстановить справедливость. Пойди, расскажи ему!
Несложно представить себе, что сделает эта новость с мистером Ноттом. Он едва ли смирился с тем, что сын избрал для себя такое странное поле профессиональной деятельности, но утешался хотя бы тем, что наследник вполне прилично изображает из себя классического аристократа и будущего главу рода. И если бы Офелия была бы достаточно убедительной, сообщая пожилому магу о том, кто руководит "надокучливым сборищем любителей грязнокровок" - никак иначе отец не называл РК в приватных беседах - едва ли это пошло бы на пользу его здоровью. И месту Кантанкеруса в семейном генеалогическом древе.
А вот игра в догадки приобрела неожиданный поворот. Судя по всему, Малфой решила идти ва-банк.
-Пытки... Это худшее, что ты могла предположить? Тут ведь как, Непростительные - не единственный и даже не самый эффективный способ, пытки тоже бывают разного рода. Для тебя, например, пытка - стоять здесь, в круге. Для моего отца будет пыткой услышать о том, чем занимается на досуге его единственный наследник. Для меня... Это, впрочем, не важно. Ты сама уверена, что не пытаешь людей, Офелия?
Серый кардинал - не такое уж плохое место. За троном обычно куда теплее и уютнее, чем на нем. Вот только Кантанкерус не был уверен, что у него хватит терпения долгие годы стоять на страже тех мыслей и идей, которые должны приходить в голову правителю. Вот, к примеру, Рейгар вполне мог бы справиться с такой задачей. Если мысли Рейгара сейчас направить в нужную сторону. Отчасти литература, которую Нотт передал однокурснику, могла решить эту задачу. Но могла и не решить. В любом случае, воспитывать будущих правителей он тоже не собирался. В общем, он едва задумывался над тем, что должен делать после того, как его усилия по пробуждению национального сознания увенчаются успехом. Возможно, просто не верил, что доживет до этого дня. 
- Ухаживать и взращивать - это уже не моя задача. Это то, что требует определенного постоянства и трудолюбия, умения полностью посвятить себя рутине. Однозначно не для меня. Но, я уверен, когда я сделаю все, что в моих силах, найдутся вполне достойные продолжатели, те, кто сможет и взрастить и приумножить. "Жаль только жить в эту пору прекрасную..." Впрочем, это тоже не важно.
Нотт рывком оторвался от монолита, обернулся к девушке и оперся о камень так, что она оказалась с ним лицом к лицу, так, что он ощущал её сбивчивое легкое дыхание на своем лице. Он заговорил тихо, почти шепотом, точно зная, что она не сможет не услышать даже если очень захочет этого.
- Нет, ты близко, слишком близко! - он взял ладонь Офелии в руку и дотронулся её пальцами до своего виска. - Здесь. Все чертовы два месяца здесь. И еще дольше это продолжаться не может. Или ты будешь держаться от всего этого подальше, или - клянусь, Офелия - я сделаю все, чтобы ты стала намного ближе.

Скользящий по лицу взгляд, который тут же упирается в землю. Был бы Нотт чуть менее рационален, более подробного ответа ему было бы и не нужно. Но сейчас он хотел получить полную и абсолютную ясность, поэтому только махнул головой, одним жестом отметая невнятный вопрос Офелии.
- Не думал.  Что мне теперь и в себе сомневаться?
Да и в чем он мог заблуждаться? В том, что, о чем бы он ни думал, что бы ни делал, эти четыре странные дня маячили в его сознании навязчивым призраком? В том, что он пришел на День рождения Малфоя для того, чтобы, возможно, увидеть его сестру и убедиться в том, что девушка не пытается связаться с ним не из-за каких-то мифических преград, выстроенных семьей, а исключительно потому что не хочет делать этого? Что ж, в этом он был абсолютно уверен. Или Офелия имела в виду, не заблуждается ли он в ней?
Мерлиновы кальсоны, зачем так все усложнять! Почему бы просто не ответить нормально?
- Мешает? - ему вдруг стало интересно, издевается ли девушка или просто таким образом по привычке флиртует. - Да, пожалуй. Именно мешает. Я ведь просил тебя не лгать, Офелия. Ты знаешь, что можешь сделать, и если не хочешь делать ничего, ты можешь мне об этом сказать прямо. Или это слишком не в стиле Малфоев? Неужели нельзя хоть на минуту забыть о своем чертовом имени и говорить то, что думаешь на самом деле, а не изображать из себя леди на великосветском приеме?
Нотт и в самом деле не мог понять, зачем ей здесь это притворство, зачем она вообще звала его в это место, ведь поговорить о том, что леди её статуса и не положено ничего решать, вполне можно было бы и в гостиной Малфой Мэнора.
- А чего ты хочешь, Офелия? Чтобы решения за тебя постоянно принимал кто-то другой? В самом деле? Значит все твои слова о том, как тебя угнетает необходимость слушаться чужих приказов были всего лишь красивыми пустыми фразами? Даже не знаю, почему тогда, в Эдинбурге, я верил тебе охотнее, чем сейчас.
Кантанкерус с сожалением покачал головой, понимая, что никакой силой не сможет сорвать с её лица эту маску, пока Офелия не пожелает избавиться от неё сама. Он отступил на шаг и отвернулся, внимательно рассматривая сеть трещин на древнем камне.
- Не понимаешь? - Нотту опять казалось, что он озвучивает очевидное, и к тому же, только часть того, о чем на самом деле он собирался сказать - Хочу, чтобы ты была настоящей. Чтобы ты говорила, что думаешь, делала, что то, что хочешь, не оглядываясь на семью, на друзей и на то, что скажут люди. Хотя бы пока ты со мной, а не с ними, там. Хочу увидеть тебя такой, какой ты была два месяца назад. Неужели для этого тебя обязательно надо взять в заложники? Я хочу невозможного, да? Впрочем, как и обычно, глупо мечтать о меньшем.
Он опять сунул замерзшие руки в карманы и сделал несколько шагов к выходу из круга. Если Малфой отказывалась принимать решения сама, приходилось делать это вместо неё, давая ей время и возможность хотя бы подумать, и, возможно, изменить это самое решение уже своей волей. Мужчина поднял воротник и поёжился от холодного ветра, который теперь как будто ощущался еще сильнее. Затем обернулся - хотя и знал, что не должен был делать этого.
- Я все еще должен тебе услугу. И, в случае чего, ты знаешь, где меня найти. Двери родового имения Ноттов тоже всегда открыты для тебя.
Улыбка на прощание вышла, кажется, какой-то кривой. Маг, наконец, заставил себя отвести взгляд и неспешным шагом направился от монумента к месту, где мог бы беспрепятственно аппарировать.