Действующие лица: Belvina & Herbert Burke.
Место и время действия: Поместье Бёрков, ноябрь 1916 года.
Описание событий: В отчаянии человек, как существо редкостно живучее, обычно цепляется за каждую ниточку, которая может привести к неведомому пока счастью, и когда этих ниточек не остается, человек срывается... Успеет ли кто-нибудь подхватить и вытащить из пропасти?
Шаг в пропасть
Страница: 1
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться12015-01-11 16:36:25
Поделиться22015-01-11 18:13:23
- Предыдущий диагноз подтвердился, - сочувственно заключила доктор Мюллер и закрыла медицинскую книжку. - К сожалению, ничем помочь вам не могу. Причина отсутствия детей кроется в проблемах вашего организма, и они, проблемы эти, увы, неизлечимы.
Бельвина содрогнулась от услышанного и схватилась за деревянную ручку неудобного кресла, в котором сидела. Все проблемы только от нее, об этом следовало бы догадаться и самой. Послушно подписав счет за оказанные услуги, она вышла из небольшого помещения, не затворив за собой дверь. Промозглый ноябрьский ветер пробирал до самых костей и, казалось, касался даже души, задувая в ней последний огонек надежды. Плотнее запахнув мантию, Бельвина вновь оглянулась на дверь, за которой принимала целительница, и аппарировала домой.
Помнится, она наткнулась на объявление о том, что в Годриковой Лощине теперь принимает целительница из Германии, совершенно случайно, пролистывая рекламную колонку "Ежедневного пророка". При личной встрече фрау Мюллер показала с десяток различных дипломов, которые подтверждали ее квалификацию, а отсутствие попыток устроиться в Больницу им.св.Мунго по специальности объяснила тем, что ее методы сильно отличаются от традиционных, а потому работать ей там просто никто не даст. И Бельвина ей поверила. Добрых два месяца она тайком от мужа исполняла все назначения врача, но результата не было, а сегодня и окончательно все надежды пошли прахом. С учетом того, что долгие годы лечения в больнице также не принесли никакого положительного результата, Бельвина окончательно уверилась в своей неполноценности.
А как иначе? В очередной раз просматривая книгу о чистокровных родах Великобритании, она пришла к выводу, что среди ее предков слишком часто практиковались близкородственные браки, которые могли привести к вот таким отклонениям. В ее роду, который несмотря ни на что продолжается. благодаря ее четырем братьям. А род Бёрков ее стараниями так и загнется, не получив ни наследника, ни даже наследницу. Была бы возможность, Бельвина бы сиюсекундно оформила бумаги на развод - совершенно добровольный, ни к чему не обязывающий. Не стала бы требовать дележки имущества, исчезла бы из страны, чтобы не сталкиваться лишний раз с Гербертом и его новой супругой, которая обязательно подарила бы ему и сыновей, и лапочку-дочку, а то и не одну. Но развод был невозможен, поскольку ритуалы не отменить по одной лишь прихоти. Их с Гербертом связывал не устный договор двух людей - их связывала магия.
А договор, завязанный на магии крови, можно разорвать только одним способом - смертью. Эта мысль давно зародилась в голове у Бельвины и незримо подтачивала ее уверенность в самой себе и собственных силах, но инстинкт самосохранения по-прежнему твердил, что все наладится и когда-нибудь она сама станет матерью. Теперь все стало окончательно ясно. "Когда-нибудь" не наступит.
Миссис Бёрк, владевшая неплохо лишь теоретическими познаниями в зельеварении, в кладовой раздобыла бутылочку определенно ядовитой настойки белладонны. Затем захватила пергамент и перо, уселась за стол в столовой.
"Дорогой Герберт,
Ты знаешь, мы в этом мире существуем лишь для того, чтобы поддержать то, что было дано нам нашими предками, и передать это нашим потомкам. А если передавать некому, то к чему все это?.. Мне думается, что ни к чему.
Мне невыносимо знать, что ты, твоя семья и род в целом страдают из-за меня, из-за того, что я как кот в мешке, оказалась не тем, что ожидалось. Не матерью, а просто женщиной.
Прости меня, пожалуйста, и не вини ни в чем. Все, что произойдет дальше - только мой выбор.
Надеюсь, другая на моем месте принесет тебе больше счастья.
С любовью,
Бельвина."
Женщина дважды перечитала письмо, убедилась, что отвела ото всех подозрения в том, что могла быть намеренно отравлена, свернула пергамент и положила его в конверт. Надписала, выведя фамилию мужа уже как не свою. Ни к чему мучить тех, кто никак не виноват и не причастен к ее проблемам. Просто нужно иметь смелость, чтобы признать это. И Бельвина решила, что хоть раз в жизни она совершит действительно смелый поступок.
- Отдай письмо хозяину, - миссис Бёрк нарочито легко и привычно бросила фразу и конверт домовику, не заметив, что тот исчез в ту же секунду, а сама отправилась в спальню - лучше там, чем где-нибудь в гостиной, а то еще следователи затопчут любимый персидский ковер.
Ей хотелось сомневаться в собственной правильности действий, хотелось, чтобы все сложилось по-другому, но отступить значило бы смалодушничать. Снова. Как в детстве, когда она робела перед отцом и неугомонной бандой братьев. Хватит. Бельвина откупорила пузырек с настойкой белладонны и залпом выпила содержимое. Омерзительно горькая субстанция заставила ее закашляться и инстинктивно расстегнуть пуговицу на высоком воротнике платья. Не помогло, а потому Бельвина царапнула несколько раз шею, оставив на ней красноватые следы. Сознание помутилось от горечи и боли в глотке, в которой как будто бы набухали кровавые раны, оставленные жгучей жидкостью. Миссис Бёрк конвульсивно дернулась, выронила из рук пустую склянку и, неосознанно цепляясь за покрывало, сползла на пол.
Отредактировано Belvina Burke (2015-01-11 18:13:47)
Поделиться32015-02-07 10:00:58
С раннего утра мужчину гложило дурное предчувствие, коваными молоточками било по сознанию, громогласно провозглашая: «сегодня произойдёт нечто ужасное!». Полностью сосредоточиться на работе не удавалось, и мистер Бёрк лишь вальяжно развалился на кресле, что-то бормоча себе под нос: у него была привычка вслух разговаривать с самим собою. Время текло мучительно, словно бы нарочито медленно, а всякое движение секундной стрелки отдавалось набатным боем в барабанные перепонки.
Герберт резко поднялся — в глаза помутнело — и вернулся в исходное положение, откинувшись на спинку кресла и развернувшись в сторону окна, из которого открывался вид на Атриум, где, словно в огромном муравейники, копошились мелкие человеческие фигуры, будто сошедшие с конвейера, одетые, как на подбор, в одинаково, от-иголочки, пошитые деловые костюмы — серая масса... аллегорически выражаясь, офисный планктон.
Страдающий, не знающий, в какое русло направить свои энергетические ресурсы, мужчина взялся-таки за документацию, но мгновение спустя посреди его кабинета, словно чёрт из табакерки, возник домовой эльф.
— Велено кхозяину... в руки, — запинаясь, пробормотало жалкое создание и в ту же секунду, с едва уловимым хрустом, растворился в воздухе, словно бы силясь избежать нотаций и не попастаться в очередной раз под горячую руку.
Сколько раз я просил его не появляться на работе без предварительного предупреждения? — задался мужчина почти риторическим вопросом (Будучи заместителем главы отдела, мистёр Бёрк периодически проводил совещания, а коллеги, вероятно, могли бы усомниться в профессиональных способностях человека, не способного управиться даже с собственным домовиком).
Мужчина подозрительно покосился на конверт, подписанный рукой его супруги, на которой, между тем, ему казалось, было наложено некое проклятие. «Бум, бум, бум», — отбивала усиливающаяся пульсирующая боль в висках, а сердце билось в такт этому безумию. Тяжело вздохнув, решительным движением руки Герберт, наконец, разорвал конверт с краю и выудил письмо. Сакраментальное слово «прости» отчего-то первым бросилось в глаза. Мучительные мысли угнетали душу, и не было никакой, уж поверьте, необходимости в том, чтобы, растрачивая столь ценные мгновения, ознакомиться с текстом досконально — мужчина знал, наверняка знал, что его супруга решилась на отчаянный шаг.
Безусловно, их матримониальный союз нельзя было назвать образцовым, а семейную жизнь — беспримерно счастливой. Бельвина, бесспорно, испытывала неловкость за то, что не могла подарить супругу наследника, но Герберт и подумать не мог, будто переживания были настолько сильны, что могли подтолкнуть её, благоразумием которой мужчина искренне восхищался, свести счёты с жизнью.
— Сколь эгоистичный поступок! — гневно воскликнул Герберт и уже мгновение спустя, стуча каблуками туфель, через слегка приоткрытую дверь прошествовал в залу родового поместья четы Бёрк. — Бельвина! — его грозный голос разнёсся по дому многократным эхом, подобно разбивающейся о прибрежные скалы штормовой волне.
Ответа не последовало, и страх завладел всем существом мужчины, вынуждая его идти вверх по лестнице, словно путеводная нить. Заледеневшими, дрожащими пальцами рук Герберт дёргал ручки располагающихся по обе стороны коридора дверей... Заперто. Пусто. Заперто. Из груди вырывался сдавленный хлип и быстрыми, размашистыми шагами мужчина решительно направился к их с супругой спальне, торжествующе распахнул слега приоткрытую дверь. Под ногой что-то хрустнуло — осколки. Герберт склонился и поднял округлый кусочек ампулы. Дурманящий, тошнотворный запах ворвался в лёгкие, царапая гортань ядовитыми шипами.
— Беладонна, — глухо сорвалось с пересохших губ.
Внутри словно что-то оборвалось — безжизненное тело его супруги лежало на полу близ их спального ложа. Мужчина, не раздумывая ни мгновения, сорвался с места и принялся нервно шарить в ящиках комода.
— Я знаю, точно знаю, он был где-то здесь, — бормотал он себе под нос.
На пол летели какие-то тряпки, картонные коробочки. Наконец, послышался протяжный выдох. Герберт упал на колени рядом с, казалось, бездыханным телом супруги и, слегка приподняв его, вложил в полуоткрытый рок Бельвины... безоар.
— Только бы не слишком поздно, — дважды прошептал мужчина, как можно крепче прижимая к своей груди тело супруги, изогнувшееся карикатурной дугой.
Отредактировано Herbert Burke[x] (2015-02-07 10:05:50)
Страница: 1
