Этим утром Тара Грейс Лестрейндж проснулась рано. Обстановка в магическом сообществе накалялась, можно даже сказать, в геометрической прогрессии. Противостояние РОБ и РК, маггловская война, частая смена министров магии и многое другое не давало волшебникам спокойно жить. Таре же - еще и спать. На исследования с каждым днем оставалось все меньше времени и возможности. Приходилось быть все время настороже. Ведь, кто знает, что может случиться в следующую минуту? Может из-за угла возьмет и выскочит какой-то грязнокровка да пульнет авадой?
С одной стороны, эти все мысли попахивали паранойей. С другой, не были лишены рационального зерна, тем более, что кому как не Таре было известно, что никому нельзя доверять. Разве что, собственной интуиции.
Кошмары волшебницу не мучили. Но для ее возраста и факта наличия троих детей чуткий сон был нормальным явлением. Он был настолько поверхностным, что для того, чтобы волшебница высыпалась, ей было необходимо спать несколько больше, чем большинству среднестатистического населения.
Однако сегодня сон вообще не шел. Больше всего на данный момент ее волновало то, как прошло совещание. Она даже не знала, хорошо или плохо было то, что она на нем не присутствовала. С одной стороны, если бы с братом что-нибудь случилось, она бы точно себя не простила. С другой стороны, ей незачем было там являться. Слава богу, все обошлось, но даже по почерку брата она поняла, что не так все гладко обстоит в Англии со сторонниками РОБ, как в других странах. Быть может, все дело было в консервативности населения. Хотя, в таком случае, наоборот РК не должно было пользоваться таким успехом. Но как-то же надо было объяснить, почему из половины собравшихся на собрание РОБ другая половина оказалась вовсе не их сторонниками.
Все новости она узнала уже от брата, хоть и письмо, отправленное с совой было довольно лаконично. Ей же этой информации на первое время хватило. Теперь колдунье хотелось обсудить происходящее с главным зачинщиком движения, но посылать за ним сову, как известно, было равно как за смертью, а потому оставалось только ждать, когда он соизволит явиться к ней сам, что бывало, к счастью, не так уж и редко.
Давнее знакомство с Геллертом не смущало Тару и можно было даже сказать, что ее отношение к нему было как к другу или старшему брату. И только потом уже как к наставнику и тем более как к главе организации. Кто-то другой, может быть, и метал бисер перед его ботинками и падал ему в ноги, но не Грейс. Она была достаточно самодостаточной и независимой женщиной, чтобы находиться в подчинении у кого-то. Все ее поступки исходили из ее доброй воли, приказы на нее не действовали, даже более того, оказывали совершенно обратный эффект. Она делала что-то, только если сама считала нужным это делать, ей можно было лишь предложить и рекомендовать. Кому как не Геллерту было это известно. И, пожалуй, тот факт, что он уловил это и давно принял на вооружение ее самостоятельность, и явилось главной причиной того, что они сработались. У них были отношения сотрудничества больше, чем главы и подчиненного. И Тару это устраивало.
Было немногим больше десяти минут шестого, когда она встала с постели. И это при том, что легла она в третьем часу. Разумеется, она совершенно не выспалась, но сна не было ни в одном глазу. Начинало светать, и минут десять молодая женщина стояла у окна, наблюдая за тем, как медленно поднимается из-за горизонта солнце. Отойдя от сонного оцепенения, она отправилась выполнять гигиенические процедуры и приводить себя в порядок. На это у нее ушло еще около часа, но лучше было потратиться на это с утра, чем потом в спешке пытаться сделать из себя конфетку. В жизни леди Лестрейндж было место непредвиденным обстоятельствам, а предстать перед кем-то неухоженной было ниже ее достоинства. Даже если она не собиралась выходить из дома. К этому же она приучала и своих детей.
Когда она собиралась переодеться из ночного халата в более уместное одеяние, дверь в ее комнату открылась и на пороге появился ее младший сын, уже проснувшийся и полный сил. Это не было неожиданностью, в конце концов, все дети в таком раннем возрасте подскакивают ни свет ни заря. Однако, чтобы он никого не разбудил раньше времени, необходимо было его чем-то занять. Ни долго ни мало, Грейс нашла выход в том, чтобы почитать ему книжки. Разумеется, после того, как он был накормлен. Сегодня она была выходная, а потому взяла на себя обязанность и счастье ухода за ребенком вместо своей няни, которой в кои-то веки выдалось поспать на пару часов подольше.
Спустя где-то еще часа полтора сработали защитные чары. Тара вызвала домовиху, и та сообщила ей, что пришел "господин могущественный волшебник". Ее всегда забавляло это обращение старой эльфийки, однако сразу можно было понять, о ком она говорит, не называя имен.
Переодевшись в платье, достигающее своей длиной пол, и оценив свой внешний вид перед зеркалом, Грейс отправилась в библиотеку, где, как ей было сказано, мужчина уснул. Эльфийка тем временем аппарировала делать утренний завтрак и кофе для обоих господ. Райан же понесся будить Эмили.
Хорошо смазанные петли у двери библиотеки не выдали присутствие Тары. Она легко оперлась плечом о косяк и пару минут наблюдала в полной тишине за тем, как спит Гриндевальд. Почему-то каждый раз, когда она видела его спящим, в ней просыпалась неясная нежность. Ни брат, ни кто-либо другой из мужчин не позволяли себе подобного в ее доме, и, возможно, ее мозг подсознательно проектировал на него образ погибшего мужа, тем более, что в чем-то эти мужчины действительно были похожи.
Эх, а я ведь могла бы тебя сейчас убить в одно лишь мгновение... - с какой-то горькой ухмылкой вздохнула женщина. С тех пор, как погиб ее муж, безопасность для нее была больной темой. Быть может, Эштона убил вовсе не какой-нибудь маггл или грязнокровка. Может, это был на самом деле чистокровный предатель, которому он на самом деле доверял, как Геллерт сейчас доверяет ей.
Удивительно, как хрупка человеческая жизнь... Один взмах волшебной палочки - и нет того, кто поднял на уши всю Европу... - она отстранилась от двери и сделала несколько шагов вперед, сближаясь с креслом, в котором уснул Гриндевальд.
Склонившись к уху волшебника, она негромко проговорила:
- С добрым утром, Геллерт.
Колдунья знала, что Гриндевальд спросонья может не понять происходящее, она сама была такой же, а потому не осуждала его за возможную реакцию, какой бы она ни была. Но на всякий случай Грейс держала палочку наизготовку, чтобы в случае внезапного нападения отразить атаку.

Отредактировано Tara Lestrange (2015-03-12 00:20:52)

Реакция Гриндевальда была ожидаема: он подскочил на ноги, и Тара уловила движение кисти, что не могло означать ничто иное, кроме как прочтение невербального заклинания. Реагировать надо было быстро, тем более, что Геллерт вряд ли использовал бы для защиты-нападения какие-нибудь простые заклинания школьного уровня.
Protego horribilis! - реакция была мгновенной, женщина дернулась в сторону, попутно срывая заклинанием с окна портьеру и левитируя ее в сторону волшебника, - Duro!
Ткань тут же приняла образ фигурно изогнутого камня, защищая Тару от возможных атакующих заклятий.
Спустя какие-то доли секунды чары Гриндевальда ударили в пол, поджигая дерево и заставляя женщину сделать шаг назад. Грейс, конечно, была против разведения огня в ее доме, но все же это было лучше, чем сжигание на костре колдуньи. Она даже успела с некоторым сожалением посмотреть на то, как огонь пожирает дорогой паркет, прежде чем рефлекторно дернуться к мужчине, когда тот чуть было не упал. Это было странно для Гриндевальда. Он всегда уверенно стоял на ногах, и то, что прочтение какого-то небольшого заклинания так подействовало на мага, значило лишь одно: он все-таки пострадал на вчерашнем совещании.
Наступила внезапная тишина, разве что адреналин разгонял кровь и заставлял сердце колотиться быстрее обычного. Геллерт, видимо, понял, что и на кого он колдует и где вообще находится. Картина маслом: два волшебника, мужчина и женщина, стоят посреди библиотеки, между ними сдвинутое кресло и окаменевшая в воздухе порьера, а пол пожирает магический огонь.
- Доброе, Грейс, доброе и занимательное утро, - наконец произнес мужчина, тоже не без интереса наблюдая за открывающейся картиной.
Тара не удержалась от улыбки. Ну и что, что всего минуту назад они были готовы друг друга убить в случае необходимости.
- Весьма занимательное, - улыбка ее была вполне искренней, а рука с волшебной палочкой - расслаблена, - Что может быть лучше, чем утренняя репетиция убиения друг друга?
Первым опомнился Гриндевальд. Он потушил пожар и принялся восстанавливать нанесенный библиотеке ущерб. Мужчина не обязан был это делать, более того, Тара даже не ждала от него чего-то подобного. Поэтому она благодарно кивнула на его действия и принялась с интересом рассматривать окаменелую портьеру.
- Как думаете, может мне оставить ее в качестве скульптуры? По-моему, выглядит достаточно интригующе, - Тара еле удержалась от смеха. Все-таки эта ситуация ее действительно забавляла.
Она проследила за проплывающим по воздуху томом по трансфигурации, а потом сфокусировала взгляд на Гриндевальде. Маг выглядел достаточно изможденным и потрепанным. 
- Я бы предложила Вам отдохнуть несколько дней у меня, но интуиция мне почему-то подсказывает, что у Вас не будет на это и суток, - она тихо вздохнула. В такие моменты ей было несколько жаль мужчину. В конце концов, ничто человеческое ей ведь не было чуждо.
- Что с Вашей ногой? Может быть, нужна помощь? - все-таки она была колдомедиком, и хоть различные травмы не были ее профилем, помочь она действительно могла при необходимости.
Тем временем мужчина сделал несколько шагов к выходу, спрашивая о книге Баллока, которую он некоторое время назад действительно дал Таре на прочтение. Прежде чем ответить на вопрос, женщина скорее невольно, чем специально проследила за походкой волшебника. Колдомедицинские привычки такие колдомедицинские.
По крайней мере, не хромает... Посмотреть бы...
- Нет, уже нет. Я их прочла, и даже сделала личную копию, хоть и убила на это невероятное количество времени, зато оно того стоило, - хотите кого-то еще обогатить знаниями о Темных Искусствах? - в ее глазах мелькнули огоньки. Разумеется, она не хранила такую книгу на полке в библиотеке. Не только потому, что она скрывала свой интерес к темной магии, но и потому, что такая драгоценность просто обязана охраняться значительно лучше, чем остальные книги.

Отредактировано Tara Lestrange (2015-04-13 10:43:09)

- Настаиваю? - улыбнулась женщина на вопрос о дружеском поединке. - Ни в коем случае. Но вот от тренировки с таким сильным волшебником как Вы я бы никогда не отказалась, - Все-таки во мне есть какие-то мазохистские наклонности, по всей видимости... - Будет время и желание - всегда рада предоставить Вам себя на растерзание, - она рассмеялась без тени злобы в голосе.
- Horribilis, - откликнулась она на вопрос о примененном заклинании.  - Protego horribilis, - волшебная палочка в руке Тары отреагировала едва заметным дрожанием на прочтенную формулу, но заклинание не реализовала. - Кто знает, на какие заклинания способен Геллерт Гриндевальд спросонья после нападения на него накануне людей противоборствующей группировки. Темная магия - не исключение, - улыбка Тары была вполне искренней: мало кто вообще просыпался утром в хорошем настроении, сильнейший маг Европы тоже имел право этим грешить.
- А я не имела для себя целью читать заклинания против Вас, иначе в итоге мы разнесли бы всю мою библиотеку. А в ней, между прочим, имеются весьма ценные экземпляры, - она обошла любовным взглядом полки с книгами, по крупицам собираемыми порой со всего света четой Лестрейнджей. Некоторые из этих книг были ценны даже не столько своим содержанием, а тем, что они составляли ей память об Эштоне.
На вопрос Тары об уместности скульптуры в центре ее библиотеки Гриндевальд откликнулся взмахом палочки и преобразованием портьеры в нечто скалоподобное.
- Мнение большинства меня мало интересует, Вы прекрасно об этом осведомлены, - фыркнула она, глядя на мужчину едва ли не возмущенно. - Но вот мнение моих детей меня интересует весьма и весьма. Имею же я право сделать им приятный сюрприз, даже если это будет... кусок окаменевшей тряпки, - она сдержала рвущийся наружу смех. - Главное, чтобы они на ней не убились. А то дети и в луже утонуть при желании смогут, - да уж, об этом она действительно знала не понаслышке.
- Эту пару дней я все равно по большей части буду проводить на работе. Меня больше беспокоит безопасность. Ваша, моя и моих детей. Если Вы можете ее гарантировать, я не буду иметь ничего против присутствия в моем доме незнакомых личностей, - ее опасения были весьма оправданы. Для начала, не многие вообще знали о том, что Гриндевальд довольно часто присутствует в доме Тары Лестрейндж и о том, насколько близкие у них отношения в целом. Поэтому ее дом был в некотором смысле неплохим временным убежищем для лидера всея Европы. И позволять в нем бывать разным подозрительным личностям, тем более для встречи с Гриндевальдом (а доверять Тара им не собиралась, даже если им доверял Геллерт), было бы достаточно опрометчивым решением.
- Хорошо, я дам Вам Баллока, когда Вы соберетесь уходить, - прямо сейчас она не собиралась доставать книгу. Как бы близки они с Гриндевальдом не были, все-таки у каждой женщины должны быть тайны и тайники, даже если в этих тайниках хранятся чужие вещи.
Тем временем, Гриндевальд уверенно направился прочь из библиотеки, и Таре даже стало любопытно, куда это он намылился с такой скоростью. Поправив платье, она пошагала следом за мужчиной, не задавая вопросов, а решив своими глазами улицезреть, куда он хочет их привести, но... ее ожидания не оправдались. В последний момент Геллерт внезапно остановился, пропуская женщину вперед. С некоторой долей разочарования Тара продолжила путь, выбрав свое направление, до нынешнего момента совпадавшего с направлением мага - в столовую.
- РК? - она немного удивилась резкой смене темы разговора. - Зародившаяся во Франции организация, сочувствующая магглам и магглорожденным, которая выступает за равные права между чистокровными волшебниками и полукровками, за поддержание маггловской войны - глупость какая - за разглашение статуса о секретности, мечтая о мире во всем мире и о том, что магглы и маги будут вечно жить дружно, - в ее голосе сквозила неприкрытая ирония и неприязнь. Она всеми фибрами души ненавидела магглов и одна лишь мысль о том, что ей, к примеру, придется лечить сопли одному из маггловских выродков вызывала в ней рвотные позывы. - Я точно передала суть? - она с усмешкой оглянулась на Гриндевальда.
- Самое отвратительное - тот факт, что она набирает популярность, а вот мозгов в организации как-то не добавляется. Они хотят утопии, которой не будет никогда, а потому, если не дать им отпор, они разрушат все, что мы строили даже не десятилетиями. Веками, - ненависть целительницы была совершенно искренней и скрывать ее перед Гриндевальдом Тара не собиралась. Грейс замолчала, ожидая ответной реакции мужчины, заинтригованная тем, к чему он вообще этот разговор завел.